Doha

Когда мой муж вернулся из-за двухнедельной службы в военном положении в Афринской глубинке, он был измучен. Он даже не заметил меня или детей. Он просто поел, положил голову на подушку и уснул глубоким сном.

Я не хотела его беспокоить, так как знала, что его работа на контрольном пункте безопасности была тяжелой. Я сидела там и смотрела на него. Он казался уставшим, как если бы работал сто лет. Я не хотела его беспокоить, поэтому дети и я покинули комнату.

Он спал до следующего дня. Утром он проснулся, чувствуя себя более энергичным, и я спросила его, почему он так устал. Он сказал мне, что не спал много ночей и много страдал во время этой поездки, и извинился. Он пошел к детям, обнял и поцеловал их, с преувеличенной улыбкой на лице.

Он провел с нами весь день, рассказывая нам о своей работе и жизни в деревне, где он был направлен. Он сказал, что хотел бы взять нас с собой, чтобы мы могли вести спокойную жизнь, вдали от военных самолетов и боев. Он сказал, что не может продолжать ездить туда и обратно, проводя там 15 дней, а затем возвращаясь домой. Если бы мы были с ним, по крайней мере, он бы знал, что мы в безопасности, и по окончании своей смены он мог бы вернуться домой к своей жене и детям.

Я начала размышлять о просьбе моего мужа и размышлять о том, должны ли мы идти с ним. Раньше мы следовали за ним в аль-Ракке, и я задумалась, повторится ли та же история, живя среди незнакомцев и Исламского государства. Когда я вспомнила о том опыте, я решила отказаться. Однако после многочисленных споров с мужем у меня не осталось выбора, кроме как подчиниться ему.

Мой муж сказал мне оставить все и взять с собой только одежду. Он сказал, что многие дома были реквизированы свободной армией, и мы можем жить в меблированном доме там. Мне было не комфортно с этой идеей, но мне не оставалось ничего другого, как молчать и принять свою участь.

После долгого и утомительного путешествия мы наконец прибыли в Джиндирес, город в Африне. Странный город привлек мое внимание своим именем. После расследования мне сказали, что имя происходит от римского командира по имени Ирес, который установил в этом районе военный лагерь. С течением времени город стал известен как Джинд Ирес - солдаты Иреса на арабском - и некоторые римские руины до сих пор можно увидеть в городе.

Мой муж пошел к своей базе, и один из его товарищей отвел нас в небольшой покинутый дом неподалеку, где мы могли остаться, пока не найдем постоянное жилье. В Джиндиресе было много домов, но большинство из них населяли жители Дамаска, в частности из Восточной Гуты, после того как режим вынудил их покинуть столицу Сирии.

Я вошла в темную комнату, в которой не было окон или естественного света. Сначала я подумала, что это свалка, так как она была очень грязной и была заполнена пустыми мешками. Я села на пол и посмотрела на лицо моего мужа. Как ты мог привести нас сюда, подумала я. Сколько мне придется страдать, прежде чем ты позволишь мне жить с моими детьми в мире? Эти вопросы остались без ответа.

После нескольких дней страданий в той комнате мы переехали в меблированный дом в Джиндиресе. Мне намного больше понравился этот красивый дом, который получил мой муж. Однако всего через несколько дней я начала замечать трудные условия жизни вокруг нас. Здесь звук бомб был даже громче, чем звук авиаударов в нашем предыдущем доме.

Жить здесь было совсем не так, как мы привыкли. С курдской точки зрения мы были агрессорами, которые вторглись на их землю, и как они могли быть к нам дружелюбными? Мне казалось, что они смотрели на нас.

Это место было небезопасным. Несколько раз, когда я была одна с детьми, мы слышали, как кто-то стучится в дверь. Я чувствовала, что кто-то там, но никто не отвечал, когда я спрашивала, кто это. Меня беспокоило за моих детей и за свою собственную безопасность. Мы не знали никого в деревне, и мой муж проводил большую часть времени вне дома.

Однажды ночью, после того как мой муж пришел домой, я рассказала ему о том, что произошло, и что это было не в первый раз. Я сказала, что с тех пор, как мы переехали в этот дом, у нас было ощущение, что нас наблюдают. Мой муж был обеспокоен и заверил меня, что он займется этой проблемой и будет следить за домом. Мой муж следил за домом, но никого не видел.

После долгого обсуждения мой муж и я решили вернуться в наш город. Джиндирес был больше похож на тюрьму.

Я была очень рада уехать и вернуться домой. Я никогда больше не покину свой родной город, независимо от того, насколько мы с мужем не согласимся по этому вопросу. Даже если это приведет к нашему разводу, я все равно никогда больше не покину свой город.